В тот вечер Олегу не спалось. Переворачиваясь с боку на бок, он отчаянно пытался избавиться от странных мыслей, наполнявших все его нутро, залазил с головой под подушку и считал секунды, отбиваемые стрелкой часов на стене. Но мысли одерживали верх. Одна из этих мыслей была о том, как все-таки странно, бесполезно и даже глупо само по себе существование человека. На память пришли ему слова одного персонажа из фильма «Матрица», в которых он называл человечество паразитом, раком голубой планеты, размножающимся с огромной скоростью, высасывающим все ресурсы, необходимые для жизнедеятельности, и захватывающим все новые и новые территории в силу своей природы.

- Да, - соглашался Олег, - человечество и в самом деле паразит, от которого нужно избавляться. Люди сами не знают, для чего живут. Они как стадо овец: идут туда, куда все идут, и делают то, что все делают. И никто даже не задумывается о том, что можно жить совершенно иначе, никто даже не пытается взглянуть на себя со стороны. Чем, собственно говоря, мы отличаемся от наших далеких предков-обезьян? Да, ни чем! То же самое преобладание инстинктов, условных рефлексов, полностью определяющих поведение человека и лишь иногда уступающих в условиях выживания требованиям социума. С детства в человека запихивают кучу ненужных догматов, правил и норм поведения, которые, подобно отложениям солей в почках, с годами только больше и больше превращаются в камни, и избавиться от них можно только хирургическим путем. Вот наглядный пример: для чего люди в двадцать первом веке все еще продолжают хоронить умерших на кладбище? Ведь это же, по сути своей, языческий ритуал! И после этого еще говорят о каком-то атеизме. Помнится, я как-то заикнулся кому-то о том, что хочу видеть свое тело кремированным после смерти. И что я услышал в ответ? Сотню вопросов «зачем» и «почему», и «чем меня не устраивает могила на кладбище». Конечно, мотив такой бурной реакции я могу объяснить, это легко: людям кажется диким сжигание тела еще недавно стоявшего на ногах и разговаривающего со всеми человека. Как же, мол, так? Он только что жил, смеялся, радовался и огорчался…, а теперь взять его и сжечь?! Что же останется? Нет, мы так не можем! Лучше его запомнить таким, какой он был, лучше похоронить. Наши бабки и деды лежат в могилах, папы и мамы, и мы там будем лежать! Вот и весь мотив. Традиция. Но разве кремирование - это дикость? Разве не дикость отдавать сотни и даже тысячи гектаров земли под кладбища? Что будет лет через триста или пятьсот? Целые города из кладбищ, на которых будут жить люди, потому что им больше негде будет жить!

Олег нащупал под кроватью тапки, одел их и пошел на кухню.

- Дикость! – уже вслух возмущенно произнес он, наливая воды из кувшина.

Выпив воды, он взглянул в окно. Не один фонарь уже не горел на улице. И только название кафе «Горница» на противоположной стороне улицы излучало мягкий синий блеск, освещавший под собой едва ли сантиметров пять. Луны не было. Она, видимо, в это время светила позади дома. Где-то во дворе одиноко выла собака.

-Скучно! – подумал Олег и пошел курить в туалет. – Кто придумал все хорошие фильмы показывать ночью? Почему? Весь режим дня нарушен! Хотя,… что такое режим? Это ведь тоже люди придумали… опять традиция! Биологические часы? Бред. Главное спать не меньше восьми часов в сутки, а остальное – ерунда.

Покурив, он снова лег. Закрывшись с головой под одеялом, он глубоко зевнул и, поерзав немного, определил для своего тела удобное положение. Чтобы уснуть, Олег придумал один хороший способ: нужно расслабиться и не впускать в голову никаких мыслей. Для этого необходимо было зациклить в голове какой-нибудь несвязный набор слов и повторять его про себя, пока это не дойдет до автоматизма. Способ был хорош тем, что он, подобно стене, огораживал от остальных мыслей и, в конце концов, сам превращался в какие-то несвязные образы, уступая дорогу сну.

И Олег было задремал. Но несвязный набор слов вдруг обрел вполне определенный смысл, и взору снова предстали глупые люди.

- Опять они! – перевернувшись на другой бок, подумал Олег. – Спать хочу! Хотеть не вредно, вредно не хотеть. Надоело: рано ложусь, поздно встаю, ничего не делаю и устаю! Это про меня. Бараны! Как так можно? Кто сказал, что надо жить так, как все? Жить так, как надо? Ненавижу слово «надо»! Кто им дал право решать, что надо и не надо для меня? Почему я должен…, все должны смотреть на других. Почему я должен любить то, что любят другие. Любовь. Еще одно непонятное и глупое слово. Люди вкладывают в него такой огромный смысл, а ведь все намного проще! Нужно только немного заглянуть в историю образования любого слова, сразу станет ясен его смысл. Представим, к примеру, стадо первобытных людей… людей еще диких, почти животных, но уже умеющих говорить. Они живут в пещерах, самцы делают ежедневные вылазки и добывают пропитание для общины, а потом трахают самок, пока те готовят пищу, спят с полным брюхом, а потом снова трахаются. Представили? Так вот, когда такой самец говорит, что он хочет есть, он имеет в виду, что хочет есть; когда он говорит, что любит есть мясо с задницы убитого животного, а не с ноги, он имеет в виду, что ему нравится мясо на жопе, а не окорок; когда говорит что любит самку по имени Мумба, он имеет в виду, что грудь у Мумбы больше, чем у остальных и трахается она лучше, но если Мумба болеет, он не прочь потрахаться и с остальными. Вот и весь начальный смысл слова «любовь». А потом произошло вот что: Шекспир решил увековечить свое имя и написал «Ромео и Джульетта», напихал туда кучу красивых эпитетов и метафор, закрутил сюжет и придал этому слову новое значение. Хотя, может, кто-то сделал это еще до него. Кто знает.… А потом все пошло и поехало. Смысл слова исказился, люди поверили в сказку, захотели огромной любви, написали еще миллион романов… и вот новое определение слова «любовь»: бывает один раз, дается богом, жить нужно ради любви, ради любимого человека. А дальше - океаны слез и суицидов, ранние браки, разочарования, измены, инцест, дети-дебилы, СПИД и так далее. И все это – следствие искажения смысла слова! А ревность? Что может быть глупее ревности? Разве не глупо требовать от человека верности? Ведь это против природы, против инстинктов. Это можно сравнить с требованием есть всю жизнь только борщ, к примеру, и ничего больше. Борщ, конечно, вкусен, но ведь жестоко заставлять питаться человека всю жизнь только одним борщом! Ведь на свете есть столько других вкусных вещей! Это не иначе как преступление! Я этого не понимаю и не принимаю!

От обилия мыслей Олег снова стал ерзать на кровати, и этим разбудил свою знакомую, которую он накануне пригласил в гости.

- Ты? Почему не спишь? - спросила знакомая с красивым именем Кристина и таким же красивым всем остальным.

- Не спится… - Олег погладил Кристину по ее пышным вьющимся волосам. – Спи.

- Иди ко мне.

- Спи, говорю, – томно повторил Олег, поцеловал ее в лоб, отвернулся и залез под одеяло.

- Хам! – зевнув, прошептала сквозь сон Кристина и тут же уснула.

Олег закрыл глаза и зациклил в голове новый несвязный набор слов: «Иди, говорю, почему, хам». Через некоторое время слова, как и предполагалось, исчезли, а им на смену перед глазами возникали поочередно то море с чайками и медузами, то кирпичная стена, украшенная граффити, то разрушенный муравейник в лесу. Сон уже приближался. Но тут из-за спины раздался громкий храп Кристины, и дремоту как рукой сняло. Надо было снова покурить.

- Как же я хочу спать! – раздраженно сказал Олег, закурил сигарету и, присел на унитаз.

В туалете, почему-то, во время перекура все мысли смешивались и теряли четкие формы. Тишина, тусклый свет лампочки, и тень, отбрасываемая на пол рукою, держащей сигарету, привносили в настроение что-то умиротворенное и даже убаюкивающее. Но на самом деле мыслей меньше не становилось, они просто проносились в голове мгновенно, незаметно для самой головы. Вы, наверное, замечали, как иногда быстро заканчивается сигарета? Не успеешь сделать две затяжки, как вдруг на пол или на штаны, в зависимости от позы, падает пепел длиною почти в целую сигарету и рядом с фильтром остается табака меньше чем на пол затяжки, которою вы с жадностью вдыхаете в легкие, но удовлетворения от нее не получаете? Это происходит как раз из-за тех самых мгновенных и незаметных мыслей.

Олег вернулся под теплое одеяло. Надежда уснуть почти исчезла.

- Если до утра не усну, то днем тоже спать не буду, а вечером лягу пораньше, - решил он. – И почему именно мне не спится? Все другие не успеют лечь, как уже спят, а я вечно пол ночи ворочаюсь и делаю перекуры, прежде чем уснуть? Может, это судьба моя такая?.. Судьба! Фатум! Еще одна бредовая идея! Помнится, еще Лермонтов сказал, что вера в предопределение - одно из самых мрачных заблуждений человечества, лишающее его нравственной свободы! Как можно в это верить?! Устойчивые обороты, которые употребляются уже несколько сотен лет, в контексте наглядно показывают первоначальный смысл. Взять хоть, к примеру, стандартное начало биографии «нового человека» в рассказах классиков, скажем у Тургенева: «отец и мать у него были простыми крестьянами, но он назло судьбе решил поступить в университет, получить хорошее образование и выбиться в люди». Назло судьбе. Отсюда смысл слова судьба – жить так же, как жили твои родители, быть бедным, принадлежать сословию крестьян и родить детей, которые повторят твой жизненный путь. То бишь никакого предопределения нет, есть лишь обстоятельства, которые предполагают предназначение человека, но не определяют его. Вера в судьбу – еще одно следствие глобального искажения первоначального смысла слова! Даже противно! Люди сняли столько фильмов про свое будущее, в которых говорится, что искусственный интеллект, в конце концов, одержит верх над человеком и уничтожит его, или же, как в фильме «Матрица», сделает человека всего лишь батарейкой. Люди так боятся стать заложниками компьютеров и технического прогресса! А зачем бояться? Они ведь давно уже стали заложниками… заложниками своих убеждений! Убеждения одержали победу, они сегодня правят человечеством! А завтра они погубят это человечество. И я буду главным палачом на этой казне!.. Одно радует, что хоть меня окружают нормальные люди! Вот Кристина, к примеру, лежит, храпит на весь дом, но ведь это не страшно, терпимо, зато она не требует ничего от меня, а я от нее. И нам хорошо.

Остановившись на единственной приятной за ночь мысли, Олег уткнулся лицом в подушку и скоро уснул.

 

- Вставай, соня! – вытащив подушку из рук Олега, весело сказала Кристина. – Хватит спать. Я приготовила завтрак. Пойдем!

- Не хочу, - пробурчал сквозь сон Олег, укрываясь под одеялом.

- Вставай! Так всю жизнь можно проспать! Я кое-что придумала, хочу знать твое мнение!

Олег нехотя встал и, щурясь от яркого солнечного света, отыскал под кроватью тапки и пошел умываться.

- Мне такой странный сон приснился, - продолжала Кристина, наливая чай в кружки, - будто мы с тобой уже женаты несколько лет и у нас двое детей в год разницей, девочка и мальчик… Яна и Данил. Правда, красивые имена?

- Что? – переспросил Олег, выходя из ванной.

- Я вот что подумала… - Кристина присела на его колени и обняла, - давай поженимся?

Олег принужденно улыбнулся:

- Зачем?

- Ну, как зачем? Потому что я люблю тебя, а ты любишь меня. Нам хорошо вместе. Ведь так?

Они поцеловались.

-Так.

-Ну вот! Я и говорю! Я хочу, чтобы мы прожили всю жизнь вместе, и умерли в один день!.. А потом были похоронены нашими с тобою детьми на одном кладбище! Это наша судьба!
15.02.2003