Случилось это когда-то очень давно – никто уже не помнит, когда - однако, известно, что не было тогда ничего похожего на привычные предметы окружения современного человека. Не было науки, и поэтому не изобрели еще мобильных телефонов, телевизоров, газет, радио, Интернета, а значит, и рекламы. Реклама же, как теперь известно, есть главный двигатель торговли. Стало быть, и торговля отсутствовала и, следовательно, рыночные отношения. Кто знает, наверное, был тогда коммунизм. Но вождей не было, и КПСС тоже – это уж точно.

А все, что было тогда, так это три неразлучных товарища. Жили они всегда вместе, понимали желания друг друга с полуслова, и не знали ни горя, ни бед; но радостей особенных тоже не знали. И вот однажды им наскучило жить. День за днем их все больше и больше грыз, словно червяк, надоедливый вопрос: «В чем смысл жизни?».

Первый из них подумал и сказал:

- Нам не дано этого понять. А ответить на него сможет только тот, кто эту жизнь придумал. Я уверен, что он существует. Я буду звать его Богом, и поклоняться ему. И вы должны поступить также. Мы все должны верить в него. Определенно, смысл жизни есть вера в Бога. Она расскажет нам, как надо жить. С этого дня я начну писать дневник о том, как познаю Бога. А дневник этот назову Библией. И вы, и все другие, и мои дети, и дети ваши, и дети наших детей будут продолжать этот дневник.

Но товарищи с ним не согласились, обозвали его сумасшедшим, и Первому пришлось уединиться и обрести душевный покой в новом доме – пещере, что находилась неподалеку.

И осталось жить вместе только два товарища. Поначалу все было почти, как и прежде: ни горя, ни бед, ни радостей особенных. Только веселье с утра до ночи, танцы у костра и покуривание травки. Но надоедливый червяк снова и снова вгрызался в мозги. Так прошел месяц, и вдруг Второй товарищ вернулся домой не один, а с подругой. И он сказал Третьему:

- Я знаю, что такое смысл жизни! Это любовь. Любить очень хорошо и приятно. Это приятней даже, чем танцевать у костра! Любить значит раствориться в другом человеке наравне с тем, как он растворится в тебе. Теперь я чувствую, что меня стало вдвое больше. Что может быть лучше этого? Ведь я знаю, что, где бы я ни был, она всегда будет думать обо мне, ждать меня. А, когда вернусь, примет в такие горячие объятия, от которых захватит дыхание, остановится сердце, и почувствуешь себя самым счастливым человеком на земле! Ты можешь это испытать, ведь у нее есть сестра, и она очень одинока. Пойдем с нами, и я вас познакомлю. Завтра мы переезжаем в новую хижину в райцентре. Если не хочешь остаться один, последуй моему совету.

Но Третий был упрям, и остался жить в гордом одиночестве. Ему стало совсем не по себе. Червяк не давал покоя. Танцевать у костра одному было неприлично и обидно, понимать желания стало не у кого, и свои желания теперь оставались непонятыми. Только травка еще как-то веселила и скрашивала одиночество день ото дня.

Прошел новый месяц, и началось полнолуние, и на следующее утро Третьему пришла в голову странная мысль. Он сказал ее вслух:

- Первый верит в Бога. Он нашел смысл жизни. Пускай, я с ним не согласен, но хуже от этого только мне. Ведь он верит и счастлив, а я нет. А Второй верит в любовь. Вот в ней то уж точно никакого смысла. Бог - еще куда ни шло, а любовь? И сравнивать смешно. Легче сравнить жопу с пальцем! Но ведь и он верит, и счастлив. Даже ему живется проще, чем мне! В чем же тогда смысл жизни? Может быть, в том, чтобы не задумываться вовсе о нем? Жить в свое удовольствие, пойти знакомиться с сестрой подруги Второго, или переехать в пещеру к Первому? Все же лучше, чем одному. Неужели я так никогда и не пойму этот смысл? Жизнь так коротка, а я все сижу на одном месте! Не успею оглянуться, как умру. Надо спешить! Нельзя сидеть ни минуты. Только бежать вперед, увидеть все и попробовать все! Да! Вот он – смысл жизни!

И Третий решился на кругосветное путешествие: пробежать земной шар, пробежать все земные удовольствия…

 

Когда Третий вернулся домой, обежав кругом весь земной шар, то был уже очень стар. На столько стар, что последние десять лет путешествия ковылял, опираясь на деревянную палку. А теперь и вовсе едва ходил. Говорят, если человек счастлив, то даже в самой глубокой старости его глаза блестят юношеским блеском. И этот блеск зажигает в других желание жить. Но не было блеска в глазах у Третьего, как не было у него и счастья. Ведь смысл жизни он так и не постиг! Тогда, в молодости он жестоко ошибся, но понял это только сейчас. Вернувшись домой, он почувствовал себя совершенно опустошенным: будто в спешке что-то упустил, что-то крайне важное, и чего уже не вернуть. До самой смерти Третий думал об этом. И, умирая, он понял, что пробежал земной шар лишь по одной линии, равной длине окружности, а справа и слева от линии, по всей остальной площади шара осталось столько непознанного и неоткрытого. Но терзало сомнение: если от кругосветного путешествия не получилось никакого удовольствия, то нет гарантий, что оно где-то справа или слева. Казалось, это упущение находится рядом, прямо под носом, а он не видит его.

Первый, посвятив себя написанию Библии, также разочаровался в своем занятии. Не было в нем смысла, и жизнь пролетела совершенно зря. В старости он походил на скелет, обтянутый кожей, так как познание Бога требовало большой самоотдачи, и на еду порой времени не хватало: каждый год, в одно и то же время Первого посещало вдохновение, и он писал больше, чем обычно, а из еды пил только воду. В своем дневнике он называл это время постом. Перед смертью он хотел даже сжечь дневник, но решил оставить его потомкам, чтоб хоть как-то оправдать свой шизофренический труд и бессмысленно прожитую жизнь.

А что со Вторым? Второго постигла та же участь. Через пару лет совместной жизни любимая подруга обросла целлюлитом, стала сварливой бабой. А любовь прошла. Второй ходил на сторону, искал новую любовь и идеалы, бесконечно растворяясь в них и растворяя их в себе. Но, по большому счету, он был одинок, на столько одинок, что его стало вдвое меньше первоначального размера. Он понял, что любовь существует, пока в нее веришь, но стоит хоть раз усомниться, как любви и след простыл. Второй, разумеется, влюблялся еще много раз, каждый раз, когда встречал новую симпатичную особу, но любви в прежнем ее понимании уже не было, скорей это походило на навязчивую идею. И уж конечно любовь вовсе не смысл жизни, куда ей там! Вот, что понял второй.

 

В чем же тогда смысл жизни? Может, в неразлучной дружбе, которую они так легко променяли на иллюзии?

Ночь между 19 и 20 ноября 2003г.